Тяжкое наследие социализма: Украина после(?) или вместе(?) с пост-коммунистами

За кулисами хаоса экономических расчетов: Настоящие Деньги и Поиски капиталистического пути и свободы в экс-коммунистической Европе⁰

Оглавление

Введение: Уроки споров о социалистических методах расчета

Настоящие Деньги и... современная Украина

Настоящие Деньги против "Стабильных Денег" и "Нейтральных Денег"

Путь к Золотой Гривне - вариант №1

Библиография

Введение: Уроки споров о социалистических методах расчета

Хотя аргументация в статьях, собраных в этом томе может быть сложной, урок, который они преподают, является простым и прямым: любая надежда на успешную трансформацию экс-коммунистических экономик в полные и продуктивные рыночные экономики критически зависит от внедрения институциональных реформ, которые установят необходимые предпосылки экономических расчетов. Они включают в себя: 1. полные права частной собственности на все категории товаров и услуг, включая, особенно, права на капитал; 2. свобода обменивать эти законные права по ценам, установленным на свободном нерегулируемом рынке; и 3. настоящие деньги. Отсутствие хотя бы одного из этих предварительных условий приведет к тому, что Мюррей Ротбард¹ назвал "хаосом в экономических расчетах", который налагает всепроникающее и неизлечимое ошибочное перераспределение ресурсов в экономике. Когда частная собственность на "средства производства" отменена, как это бывает при социалистическом центральном планировании, рынки капиталов и естественных ресурсов не могут существовать и становится невозможным спланировать расчеты стоимости производства. Экономическая иррациональность и хаос царят, когда свободный обмен искажается всеобщим контролем за ценами, центральным бзиком (фишкой) социалистической экономики и капиталистической экономики военного времени.² Там, где цены произвольно устанавливаются государственным декретом, расчеты прибыльности капиталистами-предпринимателями являются бессмысленными и не дают абсолютно никакого указания на наиболее ценное использование ограниченных ресурсов. И, наконец, произвольное манипулирование предложением денег центральными банками или правительствами искажает финансовые расчеты и в последних стадиях гиперинфляции делает их абсолютно бесполезными для планирования процесса производства на период более нескольких дней.

Коллапс советской и других коммунистических экономик заставил даже экономистов ныне господствуюшего течения усвоить этот урок после того, как на протяжении десятилетий они настаивали на том, что проблема экономических расчетов может быть решена без институтов частной собственности, свободных рынков и настоящих денег. Таким образом, статьи в ведущих экономических журналах господствующего течения теперь признают "приватизацию", "маркетизацию" и "монетарное сдерживание" (?имеется в виду ограничение печатания денег государством?) непременными шагами на пути экономических реформ.³ Но при том, что теперь основными экономистами признается, что рациональное распределение ресурсов требует институциональных реформ, которые вернут ресурсы в частные руки и восстановят настоящие рынки для производительных вкладов (?инвестиций? ?капиталовложений?), нет такого же понимания важности настоящих денег для процессов экономических расчетов или для безкомпромиссного институционального восстановления, необходимого для достижения этого (?такого положения?). Программы для форсирования "монетарной дисциплины" или "монетарного сдерживания" посредством реорганизации существующего центрального банка по про-западному образцу (?подобию?) - предпочтительное решение большинтсва западных экономистов-советников правительств бывших коммунистических стран⁴ - вряд ли в состоянии эффективно заменить собой режим настоящих денег.

Продолжающееся нежелание (?неспособность?) большинства западных экономистов усвоить полный урок споров о расчетах можно объяснить зияющим разрывом между австрийской теорией денежного обращения и широкораспространенной теорией по этому же вопросу.⁵ В то время как австрийская и неоклассическая микроэкономики являются наследователями маргинальной революции 1870-х годов, австрийская и неоклассическая монетарные теории, несмотря на короткий период плодотворного взаимообогащения идеями во время споров 1930-х годов о капитале, сбережениях и инвестициях, и бизнес-циклах—плоды которого были впоследствии отвергнуты кейнсианской революцией—развивались изолированно друг от друга. Принимая во внимание сложившееся в этой сфере положение, несколько слов о природе настоящих денег, их роли в экономических расчетах и средствах (?методах?), которыми они могут быть реализованы, надеюсь не будут излишними в этой статье.

См. продолжение 1

⁰From: “Beyond Calculational Chaos: Sound Money and the Quest for Capitalism and Freedom in Ex-Communist Europe,” Polis 5, no. 1 (1998): pp. 114–33.

¹Murray N. Rothbard, Man, Economy, and State: A Treatise on Economic Principles, 2nd ed. (Auburn, Ala.: Ludwig von Mises Institute), p. 825.

²George Reiman, The Government against the Economy (Thornwood, N.Y.: Caroline House Publishers, 1979); Guenter Reimann, The Vampire Economy: Doing Business under Fascism (New York: The Vanguard Press, 1939).

³Samantha Carrington, “The Remonetization of the Commonwealth of Independent States,” AEA Papers and Proceedings 82 (May) : pp. 22–26; Jeffrey Sachs, “Privatization in Russia: Some Lessons from Eastern Europe,” in AEA Papers and Proceedings 82 (May): pp. 43–48; Ronald I. McKinnon, “Financial Control in the Transition from Classical Socialism to a market Economy,” in Journal of Economic Perspectives 5 (Fall): pp. 107–22.

⁴Jeffrey Sachs, Poland’s Jump to the Market Economy (Cambridge, Mass.: The MIT Press, 1993), pp. 49–54.

⁵Joseph T. Salerno, “Two Traditions in Modern Monetary Theory: John Law and A.R.J. Turgot,” in Journal des Economistes et des Etudes Humaines 2 (June/September): pp. 337–80 [reprinted here as Chapter 1]; idem, “Ludwig von Mises’s Monetary Theory in Light of Modern Monetary Thought,” in The Review of Austrian Economics 8, no. 1 (1994): pp. 71–115 [reprinted here as Chapter 2].